Тот факт, что итальянские танкетки довольно неплохо показали себя в боях с плохо вооруженными абиссинскими войсками в 1935 году никак не отразился на балансе сил сторон в спорах сторонников и противников танков. Если враг не располагает противотанковым оружием, пускай даже самым примитивным, даже "тонкокожая" техника имеет все шансы уцелеть.
Куда больший опыт можно было бы почерпнуть в 1936-1939 гг., из опыта Гражданской войны в Испании, если бы противоборствующие стороны располагали последними образцами средних танков, укомплектованных современными рациями, а также если бы войска прошли хорошую подготовку и действовали бы под началом талантливых командиров. В реальности же в Испании только правительственная армия республиканцев располагала танками с вооружением более грозным, чем крупнокалиберные пулеметы, но даже и эти танки относились к категории легких танков.
Более того, их командир, генерал Павлов, оказался не в состоянии грамотно применять бронетехнику в самостоятельных операциях, отчасти из-за отсутствия наработанных приемов, повальной нехватки средств связи, а также и потому, что танковые бригады тяготели к независимости и плохо взаимодействовали с артиллерией и пехотой, которая шла в наступление предсказуемыми маршрутами. Их оппоненты - фашисты под предводительством генерала Франко предпочитали применять имевшуюся у них бронетехнику только в качестве средства поддержки пехоты, что было довольно разумно, поскольку имевшиеся у франкистов немецкие Pz I и итальянские 6-тонные танкетки C-V-3 не отличались высокой боевой ценностью и не могли пережить попадания снаряда даже самых малых противотанковых пушек. Для русских Т-26 и БТ-5 не представдялось сложным разделываться с такой бронетехникой, что называется, одной левой. Полковник фон Тома, командовавший немецкими танковыми войсками, от всей души благодарил испанских пехотинцев то, что те захватили несколько десятков вражеских Т-26, которые стали желанным дополнением к слабому танковому парку фашистов.
Первое столкновение между танками, происходившее 24 октября 1936 года с участием трех республиканских Т-26 и трех фашистских танков стало своего рода шаблоном для будущих схваток. Т-26, посланные против пехоты, подверглись нападению трех C-V-3, одна из которых перевернулась. Один Т-26 потерял ход из-за попадания в гусеницу, но продолжал бой. Экипаж другой C-V-3, вооруженной огнеметом, слишком самонадеянно попытался подкрасться к Т-26 и уничтожить его, стреляя почти в упор. Русский наводчик просто подпустил танкетку поближе и разнес в клочья. Тут вступила в действия артиллерия фашистов, прямым попаданием снаряда которой был уничтожен один Т-26 и весь экипаж,к сожалению, погиб.
Соответственно как участники конфликта, так и военные во всем мире, наблюдавшие за событиями противостояния, памятного множеством стычек танков с танками, но не знавшего ни одной танковой баталии, войны, в которой танкам отводилась лишь второстепенная роль, решили, что выводы склонных умалять значение бронетехники ученых мужей, пожалуй, вполне верны.
Какие-нибудь небольшие про противотанковые пушки и минные поля при содействии полевой артиллерии способны переиграть действующие самостоятельно легкие и средние танки, а значит, только наделенные толстой броней пехотные танки смогут одержать верх в битвах будущего. Фон Тома погрузился и такое уныние, что - к большой радости Гудериана - пошел столь далеко, что осмелился предлагать не растрачивать напрасно материальные ресурсы на оснащение рациями всех танков.
Куда больше полезных уроков представлялось возможным извлечь из боевого соприкосновения, разыгравшегося в других географических широтах.
Летом 1939 года произошел крупный и ожесточенный - пограничный инцидент между русской и японской армиями на маньчжурской границе в тех краях японцы в течение года или более задирали неприятеля, прежде чем в мае выдвинули на фронт в направлении реки Халхин-Гол три пехотные дивизии при поддержке 180 танков, 500 орудий и 450 самолетов. До того в противостояниях отмечалось несколько случаев лобовых столкновений между танками, однако последние неизменно действовали как вспомогательные силы в рамках традиционно пехотно-артиллерийского боя.
Битва на реке Халхин-Гол в 1939 года служит примером классического двойного охвата. Русские окружили японцев неожиданными атаками во фланги и в тыл, связав по фронту основные, относительно малоподвижные силы противника.
Польская компания 1939 года.
Когда 1-го сентября 1939 года Германия вторглась в Польшу, наступление сухопутных сил предваряли штурмовые рейды ВВС на узловые пункты системы коммуникаций польской армии. На земле атаку возглавляли шесть танковых дивизий, четыре так называемые легкие дивизии, имевшие в своем составе меньший процент танков, и несколько моторизованных пехотных дивизий. Всего немцы собрали для участия в операции около 3200 танков, из которых половина приходилась на крайне уязвимые легкие PzKpfw I (изначально строившиеся только для учебных целей), всего со стороны Германии действовало 309 действительно современных средних танков: 98 единиц PzKpfVv III и 211 PzKpfw IV непосредственной поддержки.
Для всех, кому случилось изучать события тех дней - неважно, кто это был, непосвященные в замыслы разработчиков операции немцы, потрясенные поляки или скептически настроенные французские, британские, русские либо американские умники, - происходящее стало шоком. Бронированные группы не просто двигались быстро, они сумели поддерживать просто-таки сумасшедший темп наступления, развеивая миф о том, что механизированные соединения обречены увязнуть и выдохнуться вследствие неминуемого коллапса служб тылового обеспечения. Высокая организация снабжения у немцев, опробованная и отточенная на учениях и в ходе бескровных аннексий Австрии и Чехословакии, позволила ритмично снабжать победоносные механизированные колонны, которые продвигались к цели со средней скоростью около 18 км в день на протяжении девяти суток. Не прошло и двух недель, как польские ВВС исчезли, а сухопутные войска перешли в быстрое и часто беспорядочное отступление. Лишь на некоторых участках с особо хорошо организованным противодействием немецкие танки понесли потери от огня противотанковой артиллерии; особенно упорно оборонялся гарнизон и жители Варшавы.Но не только мощь напора немецкого наступления привела к крушению обороны поляков, которые дрались с неизменным мужеством и храбростью всегда, когда предоставлялся шанс сражаться. Скорость и направленность ударов вот что в немалой степени способствовало головокружительным успехам Вермахта, польский противник которого часто просто не успевал верно среагировать на действия немцев, нередко не позволявших ему ввести в действие лучшие подвижные части там, где это больше всего требовалось. Так, батальон добротных французских танков "Рено" R35 простоял в резерве всю кампанию, не сделал даже выстрела и в итоге бежал в Румынию, где подвергся интернированию.
Другую часть, перебрасываемую по железной дороге, чтобы преградить путь моторизованному корпусу Гудериана, рвавшемуся к расположенному далеко на восток от Варшавы Брест-Литовску, немцы захватили, что называется, "тепленькой" прямо на платформах. Те немногие поединки между танками, которые имели место в ходе кампании, по большей части остались незафиксированными письменно.
